Объект и субъект деятельности примеры: Опираясь на текст источника, объясните, что такое объект и субъект деятельности. Приведите конкретные примеры объектов и субъектов различных видов деятельности.

Субъект в новейшей русскоязычной поэзии – теория и практика

Людмила Зубова (Санкт-Петербург)

Субъект и объект в современной поэзии

Человек на протяжении всей его жизни задумывается о том, в каких ситуациях он является субъектом, а в каких объектом, когда и почему он становится исполнителем чьей-то воли (инструментом), то есть в каких отношениях он находится с другими людьми, с природой, историей. И, конечно, рефлексия на эту тему – постоянный предмет философии, психологии, искусства.

В статье рассматриваются эксперименты современных поэтов (начиная со второй половины ХХ века), направленные на такое употребление языковых единиц, которое не соответствует привычным представлениям о субъекте и объекте и некоторых других участниках денотативной ситуации (инструменте, адресате), а часто и прямо противоположно привычным представлениям.

Это явление анализируется в статье на примерах, связанных преимущественно с категориями залога, лица, одушевленности, падежа, но затрагиваются и некоторые периферийные способы выражения субъектно-объектной оппозиции.¹

Структура статьи основана на тех процессах, которые наблюдаются при анализе поэтических вольностей в функционально-семантическом поле объектности-субъектности и смежных участках других функционально-семантических полей.

Перечислю эти процессы и соответствующие разделы статьи:

       1. Обмен участников ситуации актантами «субъект», «объект», «инструмент».

       2. Дистанцирование от субъекта «я» и его устранение.

       3. Устранение противоречий между грамматикой и семантикой актантов.

       4. Создание неоднозначности на основе грамматической полисемии. ← 195 | 196 →

1. Обмен участников ситуации актантами
    «субъект», «объект», «инструмент»

Смешение субъекта с объектом – одна из главных тем экзистенциальной философии, отраженной искусством ХХ века:

Субъект и объект эквивалентны, что составляет логическое содержание
нашей современности.²

Оппозиции субъект / объект, активность / пассивность – центральные для самоидентификации поэта. Для многих современных авторов, особенно вольно обращающихся с языковой нормой, характерно убеждение в том, что их право на поэтические вольности определяется не властью над языком, а подчиненностью языку,³ только не как норме, а как стихии.⁴

Так, в стихотворении Веры Павловой оказывается, что книга пишет автора, а в стихотворении Александра Кабанова – что книга читает автора.

Вечерний свет и вечерний звон –
соавторы книги этой.
Ее цитирует сладкий сон,
чтоб не захотелось рассвета.
Она раздувает пламя твое
и брызжет оно, и пышет,
и ты считаешь, что пишешь ее,
когда она тебя пишет.⁵

Крымско-татарское иго
вновь из бутылки хлебнешь.
Рядом раскрытая книга –
душно. И вряд ли уснешь.

Воблы сушеная фишка
в черном квадрате окна.
Спи, моя старая книжка,
пусть тебе снится весна.

Винница, пьяная Ницца,
все, что угодно судьбе…
Только не с мясом страница,
только не пепел в трубе.

Гул пролетевшего МИГа,
утра зазубренный край…
Спи моя старая книга,
больше меня не читай.⁶

В обоих случаях речь идет о том, что человек сформирован тем, что он написал в своих книгах. У В. Павловой изображается процесс становления человека, а у А. Кабанова говорится о том, что человек не может быть адекватно понят судя по тому, что им было написано давно: ранее написанное уже не вполне соответствует новому состоянию человека и препятствует дальнейшему развитию личности.

Следующий текст с переосмыслением субъектно-объектных отношений выразительно демонстрирует обмен актантов высоким и низким рангами:

В весенний сумрак
Под грузом сумок
С едою, купленной впрок.
И мой со мною, и мой со мною сурок.

…А как все это кончится, камни сточатся,
Отговорит и рощица, и пророчица,
Автомобили втянутся гаражами,
Гости – вокзалами, залами, этажами,
Шляпы – коробками, сны и сигары – ртами,
Все поменяются шубами и местами,

и
Будут лежать, как львы.⁷

Здесь субъектно-объектная перевернутость утверждает приоритет мира вещей по отношению к человеку. В этом тексте изображается ситуация за пределами жизни персонажей.

Обращенность субъектно-объектных отношений приводит к олицетворению предметов.

А. В. Бондарко пишет:

Между функциями С[убъекта] / О[бъекта] и различием одушевленности / неодушевленности существует определенное распределение, заключающееся в том, что признак «одушевленность» сочетается преимущественно с функцией С[убъекта], а признак «неодушевленность» – преимущественно с функцией О[бъекта]. […]

В рассмотренном тексте дополнение выражено не винительным, а творительным падежом, и от этого персонификация оказывается еще более выразительной.

В тексте М. Степановой можно видеть не только одушевление предметов, типичное для поэзии вообще, но и явление глубоко архетипическое:

[…] языческие ритуалы в целом ряде случаев определяются представлением о перевернутости связей потустороннего (загробного) мира […] оба мира – посюсторонний и потусторонний – как бы видят друг друга в зеркальном отображении […] перевернутость поведения выступает как естественное и необходимое условие действенного общения с потусторонним миром или его представителями.⁹

В стихотворении Давида Паташинского люди предстают инструментами неизвестно кого (в структуре неопределенно-личных предложений):

порцию невезухи кто еще нас поймет
были мы люди-мухи нами любили мед
были мы люди-суки были глаза сухи
ты не давай мне руки не подавай руки ← 198 | 199 →

утренней укоризной сморщенное лицо
были глаза как призмы свернутые в кольцо
наша душа – потемки вытертые до дыр
были мы люди-терки нами строгали сыр
нами вино лакали нами давили тлю

В этом случае преобразование субъектно-объектных отношений вместе с дефисными конструкциями люди-мухи, люди-терки указывает на зависимость человека от обстоятельств жизни.

О том, что человек – не главный в природе, он даже не объект, а инструмент, сообщается и в таком стихотворении:

Толстый комар пролетел, засмеялся и вышел,
Хлопнув ладонью моей по запредельной щеке.

Снова в глазах тишина, и таращатся голые окна,
К мирной постели моей пасть разевая свою.¹¹

Комар здесь персонифицирован и на лексическом уровне: он назван толстым, а не крупным, о нем говорится, что он засмеялся и вышел (а не вылетел). И окна здесь таращатся и разевают пасть – рисуется вполне сказочная картина, в которой активными субъектами оказываются все кроме человека. Человек же здесь представлен метонимически: только ладонью, причем и ладонью он не сам распоряжается.

В следующем стихотворении говорится о распределении семейных ролей:

Уже который год, лишь вечер настает,
как пара лошадей, мы дружно ходим цугом.
Я штопаю носки, ты чинишь дисковод.
Да что ж это с тобой мы делаем друг другом?!

Ты моешь мной полы, стираешь мной белье,
Готовишь мной на стол, когда приходят гости,
А я тобой смотрю, как мент гнобит жулье,
Чиню тобою кран и забиваю гвозди.

Потом ты мной родишь двоих-троих парней,
Ты выкормишь их мной и вырастишь на славу,
А я тобой куплю сперва, что помодней,
Потом авто, гараж и пони на забаву.

И годы – чередой, а мы-то вразнобой
Все чешем чехардой, усердны и упрямы.
Ты будешь мной любить, а я любить тобой,
Друг другом застолбив Канары и Багамы… ← 199 | 200 →

Однажды ты поймешь, что твой черед настал,
Что жизнь уже прошла, и не переиначишь,
Но так же, как любил, и так же, как дышал,
Ты мною смерть свою оплатишь и оплачешь. ¹²

В семейной жизни муж и жена нередко спорят (или, по крайней мере, задумываются) о том, кто что должен делать, кто кого и как использует. Эта тема развита Марией Ордынской в подробностях. Намек на конфликт содержится в строчках: И годы – чередой, а мы-то вразнобой / Все чешем чехардой, усердны и упрямы. Однако именно в радикальной трансформации субъектности и инструментальности изображена гармония семейных отношений.

Клишированное сочетание друг с другом преобразуется в авторское друг другом. Может быть, это связано с тем, что предлог с представлялся неуместным при жизни вразнобой, как сказано в стихотворении.

Аномалия глагольного управления в сочетании друг другом¹³ при детальном развертывании темы повлекла за собой и другие грамматические сдвиги, относящиеся к управлению глаголов. Норма сочетаемости (точнее, узус, так как подобная норма нигде не зафиксирована) не предусматривает инструментальной валентности глаголов, представленных авторскими сочетаниями: готовишь мной, тобой смотрю,¹⁴мной родишь, тобой куплю, мной любить.¹⁵

Преобразование непереходных глаголов в переходные нередко заполняет лакуны в системе субъектно-объектных бинарных оппозиций, например, в таких текстах:

Чей праздник здесь жил, волосами звеня?
Чьи флейты мистерий? Чьи магий мантильи?..
Меня не любили – болели меня…
(Чье сердце столиц?) … и, естественно, мстили.¹⁶

Ты веришь в Бога? Он меня живет
минуя тело спящими ночами
а в комнате – московский снег идет
и девушка проходит между нами¹⁷← 200 | 201 →

Первый из этих примеров примечателен тем, что импульсом к транзитивации глагола болеть, возможно, является рифма жалели – болели. Предположительно, механизм сдвига таков: *не жалели меня → болели меня. Синонимия слов любить и жалеть в русском языке, особенно в просторечии и диалектах, хорошо известна. В таком случае аномальное управление порождено стиховой структурой.

Импульсом сдвига во втором примере являются не внутриязыковые ассоциации, а, скорее всего, исключительно когнитивная потребность заполнить лексико-грамматическую лакуну:

Бога вообще нельзя понять вне грамматики и метафизики переходности […] Бог не просто нас творит в начале и спасает в конце (если мы сами того захотим), но он есть действующее начало во всем, что составляет наше существование. Поэтому и можно сказать, что он нас существует.¹⁸

2. Дистанцирование от субъекта «я» и его устранение

Устранение субъекта – одна из главных установок постмодернизма. ¹⁹ Выражения смерть автора, смерть субъекта, восходящие к статье Р. Барта, впервые опубликованной в 1967 г.,²⁰ часто употребляются в критике и литературоведении не только метафорически, но и терминологически.²¹

В современной поэзии устранение субъекта часто выражается на грамматическом уровне – либо неупотреблением местоимения я и глагольных форм 1-го лица единственного числа, либо рассогласованием глагола с местоимением я.

На практике это выглядит, например, так (в ситуации объяснения в любви):

Ах, Наталья, idol mio,
истукан и идол!..
Горько плачет супер-эго,
голосит либидо! ← 201 | 202 →

Говорит мое либидо
твоему либидо:
«До каких же пор, скажите,
мне терпеть обиды?»²²

Ирония Кибирова здесь направлена и на себя, и на учение Зигмунда Фрейда о психоанализе, который объясняет поведение и чувства человека бессознательным. Ироническая тональность текста усиливается тем, что маркером отстраненности становится не только сам термин либидо, но и средний род этого термина. Автор как бы снимает с себя ответственность за свои чувства, но при этом он воспроизводит традиционный образ любви как стихийной силы.

При рассогласовании глагольной формы с местоимением демонстрируется раздвоенность сознания, когда субъект высказывания смотрит на себя как на объект:²³

Зато я никому не должен
никто поутру не кричит
и в два часа и в полдругого
зайдет ли кто – а я лежит²⁴

Это дерево губить
что-то неохота,
ветром по небу трубить –
вот по мне работа.

Он гудит себе гудит,
веточки качает.
На пенечке кто сидит?
Я сидит, скучает.²⁵

наигравшись в привиденья
снег утратил прежний вид
рухнул навзничь без движенья
он – лежит, а я – летит

я плывет со мною рядом
приглашая всех в полет
и с небес лукавым взглядом
знак условный подает²⁶← 202 | 203 →

Подобный аграмматизм, который у современных поэтов встречается очень часто, имеет основание во вполне нормативных языковых структурах с субстантивированным местоимением «я» (ср. выражения: авторское «я», поэт отстраняется от своего «я»), а также в высказываниях типа Мама тебе не разрешает (если это говорит сама мать). Кроме того, употребление глагола в 3-м лице при местоимении в 1-м хранит в себе историческую память о структуре высказывания: в древнерусских текстах широко представлены этикетные формулы типа я, Федька, челом бьет. Такая синтаксическая контаминация 1-го и 3-го лица демонстрирует, что пишущий переключается с обозначения себя как субъекта речи на обозначение себя как объекта восприятия.

Устранение субъекта, преобразование его в объект получается и при употреблении форм местоимений меня, мне вместо себя, себе, и при замене притяжательного местоимения мой падежной формой меня. Оба этих способа представлены в контекстах, изображающих отделение души от тела:

Усомнившись в себе, поднося свои руки к глазам,
я смотрю на того, кто я сам:
пальцы имеют длину, в основании пальцев –
по валуну,
ногти, на каждом – страна восходящего солнца,
в венах блуждает голубизна.

Как мне видеть меня после смерти меня,
даже если душа вознесется?²⁷

Вероятно, нормативное требование кореферентности местоимения себя с подлежащим исключает отнесение местоимения меня к субъекту я, хотя и местоимение меня в этом случае тоже вполне кореферентно. Нарушение этой нормы в тексте Гандельсмана указывает на то, что местоимение меня не должно быть кореферентно с подлежащим я.

Замена выражения после моей смерти на выражение после смерти меня усиливает отчуждение – вероятно потому, что притяжательное местоимение указывает на принадлежность кому-либо, а после смерти человеку уже ничто не принадлежит.

В следующем примере родительный падеж местоимения себя в сочетании мордочку себя заменяет нормативное притяжательное местоимение мою.

Заходя в ванную, внезапно в зеркале замечаю
забавную мордочку себя. Становясь большими,
утро в чужой стране начинаем с чая,
заканчивая в машине.²⁸

Если слово себя в качестве объектного глагольного актанта вполне нормативно (вижу себя, упрекаю себя), то употребление этого местоимения как ← 203 | 204 → генитива в определительной функции при существительном оказывается резкой аномалией. На то, что субъект высказывания демонстрирует себя как наблюдателя за собой, указывают и лексическое значение прилагательного забавную, и диминутив мордочку. Следовательно, и эти языковые средства, очевидно периферийные для функционально-семантического поля субъектности / объектности способны выполнять функцию преобразования субъекта в объект.

Средством дистанцирования субъекта речи от своей субъектности является и архаическое местоимение аз, позволяющее воспринимать это слово как указание и на 1-е и на 3-е лицо одновременно:

Дом, в котором угрюмый аз
Не связал ни одной из обещанных дому фраз,
Только вялые длани,

                                               как пустые копилки, тряс,

Повторяя растерянно:

                                               – Слава. Слава. Слава.²⁹

Несмотря на то, что глагол прошедшего времени не маркирует отстранения субъекта, так как не изменяется по лицам, это отстранение оказывается все же выраженным: определение угрюмый естественно во фразе только если персонаж представлен как объект, описываемый внешним наблюдателем.

Другие примеры с отстраняющим местоимением аз разной степени ироничности:

Чей колокол – клюква? Чей аз – из меня?
Так узнику Эльбы – три крапа, три карты.³⁰

Выезжали из дома всегда поутру.
С первым светом, по гулким проспектам.

                                               […]

И на заднем сиденьи собака.

Да, на заднем в обнимку собака и аз,
Как двухглавый орел на монете,
В обоюдные стороны впялили глаз:
Только пальцем туда поманите³¹

Кто – мышь для упыря? Бутыль наливки,
Охват крыла, очарованье глаз?
Подруга дней, к которой тайный лаз,
На блюдечке оставленные сливки? ← 204 | 205 →

Готовая, как форма для отливки,
Сижу, сложимши лапки, бедный аз.
На передплечье светятся прививки
Предшественных и будущих проказ³²

В следующем тексте средством преобразования субъекта в объект становится преодоление лексических ограничений на образование форм лица:

Я – я опять. Не кто-нибудь иной,
А я: никто еще не квартирует,
И некто «я» передо мной шурует,
Как я маячу за своей спиной.³³

Чтоб, неразумное, не голосило,
Телу пальто покупается в талью.
Я под сорочкой зияю, как сито,
Перед горящей ночами плитою.³⁴

Всё зияю… И я, и ее
Зазвеневшее сердце пустое. ..
Ой, зима, все толкуешь свое?
Ой, толчешься все в сухостое..?³⁵

Смотрю вослед своей душе,
как в сумерках на убыль света,
отсутствую и брезжу где-то –
то ли еще, то ли уже.³⁶

С неладой-жизнью пребывая рядом,
я обнимаюсь неуемным взглядом,
как лядвеи огромным, и всем стадом
усталым слягу, голову сложу
под этот взгляд, где брежу и блажу,
где еле брезжу, жалобно и нежно,
где чуть ворочаюсь, брезгливо и небрежно…³⁷

Ю.Д. Апресян и Е.В. Падучева показали, что в лексическую семантику подобных глаголов входит компонент «врожденный наблюдатель»:

Врожденный наблюдатель имеется у глаголов, выражающих наблюдаемый признак предмета: цвет (белеть, чернеть), форму (маячить, торчать), звучание (раздаться, раздаваться). ³⁸← 205 | 206 →

В первом из этой группы примеров маркерами преобразования субъекта в объект являются и выражение И некто «я», и локализация передо мной, и глагол шурует, сконцентрированные в одной строке, а также начало строфы Я – я опять – с очевидной пресуппозицией иного состояния.

3. Устранение противоречий между грамматикой и семантикой актантов

Употребление в тексте безличных глаголов, по своей семантике не указывающих на субъект, весьма способствует трансформациям, связанным с субъектом и объектом, активом и пассивом, например:

Я сегодня проснулся от слез. Слезы блестели
в капле лампы ночной, потому что горела.
Видно, вчера не заметилось, как заснулось.
Вот и приснилось. И лампа без толку играла³⁹

В этом случае представление о грамматической активности предикатов не заметилось, заснулось противоречит представлению о семантической активности субъекта, и постфикс -ся, превращая личные глаголы в безличные, устраняет конфликт между грамматическим активом глаголов и их семантическим пассивом.

В следующем контексте с окказиональной безличностью (без изменения внешнего облика глагола) автор отказывает в субъектности тому, кого он называет словом никто и чье действие отрицает:

Рожа наружу, внутри никого,
вот он, юрод на ходулях, сшит он
из кровоточащей телячьей кожи,
это идет мое право мычать и право качаться
налево, вправо,
вземь, вниз, из.

Занавески. Они шевелятся,
рассвет наружу, внутри никого,
никого не лезет в окно,
занавески кружатся и крошатся,
в них осыпается шелуха, отпадает известка.
Занавески стоят стеной,
за ними стоит иное.⁴⁰

Пример может быть объяснен такими словами А.В. Бондарко:

Субъектность, находящая выражение в формах косвенных падежей (например, Ее здесь не было), всегда так или иначе «снижается в ранге» по сравнению с субъектностью, выраженной подлежащим в форме им. падежа (ср.: Она здесь только что была), потому что на денотативно-понятийную основу ← 206 | 207 → семантики С[убъекта] наслаивается тот или иной оттенок объектной языковой интерпретации, связанной с формой дополнения. ⁴¹

Е.В. Падучева обращает внимание на то, что в конструкциях типа Коли нет (не было) в Москве «генитив приравнивает наблюдаемое отсутствие к несуществованию».⁴² В тексте Е. Боярских глагол лезет – не экзистенциальный, это глагол активного действия (движения), то есть семантика сочетания никого не лезет противоречит отрицанию и действия, и самого действующего субъекта. При этом семантический компонент наблюдаемости усиливается, укрупняется, а само отрицание, может быть, как раз из-за его обостренной экспрессивности, ставится под сомнение: картина слишком отчетливо изображает лезущего – тем более что занавески кружатся и крошатся, а заканчивается стихотворение строкой за ними стоит иное.

Рассмотрим такой пример со сгущением страдательных причастий прошедшего времени:

Ладонь кем-то улещена.
Лицо кем-то ошарено.
Ты мною намерещена,
Ты мною накошмарена.⁴³

По формулировке В.А. Плунгяна, «граммемы залога маркируют переключение внимания говорящего, тот „кадр“, в фокус которого поочередно попадают разные участники ситуации».⁴⁴

Здесь в фокус внимания попадает семантический объект, названный словом ты, и становится синтаксическим подлежащим (синтаксическим субъектом, противоречащим логическому субъекту). В этом случае можно было бы говорить о сопряженной субъектности, о которой писал А.В. Бондарко: сопряженная субъектность состоит в том, что функция субъекта состояния совмещена с функцией объекта действия, как в сочетании ботинки начищены.⁴⁵

Грамматическая структура в приведенном примере побуждает видеть субъект состояния в актанте ты. Но логика ситуации, а точнее, лексические значения результативных причастий препятствуют такому восприятию. Некто она (ты) мерещится не сама себе, а субъекту высказывания, и кошмар испытывает именно он, а не она. Но можно ли кого-то назвать субъектом действия мерещится? Логически – он явный пациенс, а не агенс, следовательно, и субъект состояния – он, а не она. Казалось бы, это противоречит теоретическому положению о сопряженной субъектности. На поверхностном уровне – да, но если задуматься о смысле поэтического высказывания, можно интерпретировать текст так: в результате постоянных мыслей ← 207 | 208 → автора-персонажа его любимая изменяется в его сознании, превращаясь в то, что мерещится и становится кошмаром (или персонажем кошмарных снов). То есть она действительно оказывается субъектом состояния.

Этот пример затрагивает и категорию переходности, поскольку промежуточным звеном между нормативным глаголом мерещиться и авторскими причастиями намерещена, накошмарена являются имплицитные окказионализмы намерещить, накошмарить. К современному жаргонному слову кош-марить в значении ‘запугивать, устрашать’ этот текст не имеет отношения, но примечательно, что в жаргоне такой глагол возник, осуществив словообразовательную потенцию, сходную с той, которая реализована в стихотворении.

4. Создание неоднозначности на основе грамматической полисемии

В следующем тексте автор устраняет возвратный постфикс слова колотится, и в результате этой деформации возникает грамматическая многозначность глагола:

Гулкий филин, обозначивая соседство,
рядом со мной на кипарис уселся.
Рука у груди – самое лучшее средство,
если неровно колотит сердце
с той стороны стеклянной клетушки.
А земля полна клевера или кашки.
Иногда мне становится так душно,
что становится страшно⁴⁶

Здесь глагол колотит можно понимать и как глагол действительного залога, то есть как предикат, отнесенный к субъекту сердце, и как безличный глагол, при котором актантом сердце обозначен объект воздействия, и как член потенциальной синонимической пары колотит – колотится (ср. : узуальную синонимическую пару стучит – стучится).

Грамматическая неоднозначность, создающая субъектно-объектный синкретизм, наблюдается и в таких строчках:

Я б выучил гэльский на птичьих утесах,
Где воздух знобит от мелькания чаек.
Я знал бы ответы на ваши вопросы,
Которые вы задаете случайно.⁴⁷

Исходя из презумпции безличности, в норме имманентно свойственной глаголу знобить, слово воздух в сочетании воздух знобит следует понимать как обозначение объекта винительным падежом существительного (с инверсией подлежащего и дополнения). Но все же есть и альтернатива восприятия, тем более что у того же автора встречается несомненная трансформация ← 208 | 209 → безличного глагола в личный: И крепко дышалось: еще и еще! / Морозило. Осень знобила плечо.⁴⁸

Совпадение страдательных причастий настоящего времени с личной глагольной формой 1-го лица множественного числа выполняет художественную функцию в таком тексте:

И, просекаемый сейчас,
Терновник мглист,
И еле слышим мягкий смех,
Чуть видим лик.⁴⁹

На такую омонимию обратила внимание Н.М. Азарова. В результате анализа многочисленных примеров она выдвинула гипотезу:

Возможно усмотреть в русском философском и поэтическом текстах наличие регулярного сопряжения категории лица с категорией залога в неличной форме на -ем/-им под влиянием или в ситуации непосредственной близости с личной формой первого лица множественного числа глагола, что ведет к имплицированию категории лица (персональности) в форме на -ем/-им. ⁵⁰

В своем исследовании Н.М. Азарова опирается на такое положение А.В. Бондарко:

Отношение к лицу может быть либо относительно самостоятельной характеристикой высказывания, или некоторого его элемента, либо характеристикой, сопряженной с какой-то иной семантической категорией, например, посессивной (мой дом). В некоторых языках возможно сопряжение категории лица и с иными семантическими категориями.⁵¹

Фокусируя внимание на теме «субъект и объект», добавлю, что в этом случае личными формами глаголов слышим, видим обозначен грамматический актив, а, следовательно, существительными смех, лик обозначены объекты сенсорного восприятия. Если же интерпретировать слова слышим, видим как страдательные причастия, то существительные смех, лик оказываются обозначением грамматических субъектов. Конечно, в ранговой иерархии актантов приоритетен актант мы, но его неэксплицированность местоимением заставляет читателя воспринимать слова слышим, видим как равноправные в своей грамматической двойственности.

Много примеров грамматической неоднозначности связано с категорией падежа. Например, значения именительного и родительного падежей совмещены в таком контексте:

Повсеместно окрест ни светло, ни темно,
И в созвучии: око – икона – окно, –
Обещание вещего знака,
Словно все, что случится, лежит на кону… ← 209 | 210 →
И, поодаль застывши, молчит на луну
Осторожная злая собака.⁵²

Строку обещание вещего знака можно понять по-разному: и ‘созвучие дает сигнал о вещем знаке’ и ‘вещий знак обнаруживается созвучием’. Двойственность эта смысловая, она направлена на объединенное восприятие субъекта и объекта обещания. К синкретизму объектного и субъектного значений родительного падежа располагает одновременная реализация и субъектной, и объектной валентности отглагольного существительного. Заметим, что автор, перечисляя этимологически родственные слова око, икона, окно, придает статус знака именно звуковому сходству и при этом ставит рядом другие, еще более созвучные исторически однокоренные слова обещание и вещего.

В стихах Андрея Битова омонимия именительного и винительного падежей, которая иногда препятствует различению субъекта и объекта, становится предметом языковой рефлексии:

Часы без стрелок – завожу их вновь,
И аккуратность заменяет точность.
Смерть побеждает, как всегда, любовь. ..
Но кто кого? Грамматики порочность.⁵³

А Давид Паташинский использует затрудненность такого различения, деформируя известное изречение цель оправдывает средство, воспринимая которое мы обычно не сомневаемся, что в нем подлежащим является слово цель, а прямым дополнением – слово средство.

Утром любят взять за сердце, камень сердца согревая,
утром дети пьют густое голубое молоко,
цель выдумывает средство, а судьба у нас такая
доживать, что дали, стоя, если плакать нелегко.⁵⁴

Автор, разрушая фразеологизм замещением сказуемого и вставляя фразу в поэтический контекст, заставляет читателя задуматься о том, что все-таки первично – цель или средство. Стиховая структура здесь особенно релевантна: если в практической речи ранг актантов может зависеть от порядка ← 210 | 211 → слов,⁵⁵ то в поэзии инверсия является нормой,⁵⁶ следовательно, слово цель во фрагменте цель выдумывает средство способно быть и подлежащим, и дополнением, выдвинутым в начало высказывания.

Полисемия дательного падежа, который может быть и дательным субъекта и дательным адресата, располагает к объединению этих значений, например, в таком стихотворении:

этим – купанным на кухне в оцинкованных корытах
со младенчества играющим у церкви без креста
не писать на Пасху золотых открыток
серебристой корюшки не ловить с моста
оловянная свинцовая а то и в каплях ртути
их несла погода спеленав сукном
а теперь и некому просто помянуть их
голубиным словом на полуродном
языке церковном языке огней
отраженных волнами с такой холодной силой
что прижаться хочется крепче и больней
к ручке двери – двери бронзовой двустворчатой резной
где изображен свидетель шестикрылый
их небытия их жизни жестяной⁵⁷

Виктор Кривулин пишет о погибших солдатах. Название стихотворения «Эти» фонетически (и рифменно) подобно слову дети. Слова в оцинкованных корытах, помещенные в первую строку, при развертывании текста вызывают в сознании картину похорон в цинковых гробах.

При совпадении двух значений дательного падежа множественного числа (этим […] не писать на Пасху золотых открыток) местоимение этим может быть понято как указание и на субъект, и на адресата (т. е. быть и агенсом, и бенефактивом): ‘они не будут писать открыток’ и ‘никто не будет писать им открыток’, ‘они не будут ловить корюшку’ и ‘для них никто не будет ловить корюшку’.

А в следующем тексте совмещение агенса и бенефактива в дательном падеже слова Богу становится возможным благодаря безличному глаголу, ← 211 | 212 → нейтрализующему те различия в обозначении субъекта и адресата, которые были бы выражены разными падежами при употреблении личных форм глагола (кто-то улыбался Богу или улыбался Бог).

Под это дело хорошо спалось
В пустом дому, что был через дорогу,
И думалось, и мнилось, и пилось,
И без ехидства улыбалось Богу.⁵⁸

Конечно, читатель волен выбирать одно из значений, считая омонимию или полисемию помехой для точного восприятия. Но все же в поэтическом тексте неточность не обедняет, а обогащает текст. Можно заметить, что если лексическая полисемия давно освоена – не только как основа игровых приемов, но и как средство серьезного высказывания, то в поэзии конца ХХ – начала ХХI века активно осваивается грамматическая полисемия. Авторы – иногда сознательно, иногда интуитивно – предлагают нам или не вникать, или, напротив, вникать в противоречия и считать эти противоречия мнимыми.

Современная филология уделяет большое внимание осмыслению неточности и неопределенности в различных речевых жанрах и в эволюции языка (Ю. М. Лотман,⁵⁹ И.И. Ковтунова,⁶⁰ М.Л. Гаспаров⁶¹ и др.). И здесь важно то, что поэзия в своей лингвистической смелости не только выявляет тенденции развития языка, но и во многом опережает это развитие. ← 212 | 213 →

Заключение

Заканчивая статью, приведу цитату из работ А.В. Бондарко:

По существу средства, обычно рассматриваемые в разных главах грамматических описаний, – субъектно-объектные элементы синтаксических структур, субъектно-объектное ядро категории падежа, грамматические категории лица глагола и местоимения, категория залога, лексико-грамматические разряды переходности / непереходности, возвратности / невозвратности, одушевленности / неодушевленности, лица / не-лица – представляют собой элементы единой системы субъектно-объектных отношений.⁶²

Я видела свою задачу в том, чтобы показать эту систему в ее динамике, ускоренной художественными функциями языковых элементов.

Литература

Азарова, Н. (2010): Язык философии и язык поэзии – движение навстречу (грамматика,

лексика, текст). М. Ахмадулина, Б. (1995): Гряда камней. Стихотворения 1957–1992. М. Барт, Р. (1994): Смерть автора // Барт, Р.: Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.

384-391. Битов, А. (1997): В четверг после дождя. СПб.

Бондарко, А. (1983): Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л. Бондарко, А. (1992): Субъектно-предикатно-объектные ситуации // Бондарко, А. (ред.):

Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная

перспектива высказывания. Определенность / Неопределенность. СПб. 29-71. Бондарко, А. (2002): Теория значения в функциональной грамматике. М. Боярских, Е. (2009): Женщина из Кимея. М.

Бродский, И. (1998): Нобелевская лекция // Бродский, И.: Сочинения: В 8 тт. Т. 1. СПб. 5-16. Власов, Е. (1994): Знаменитая книга. СПб. Вольф, С. (2001): Розовощекий павлин. М. Гандельсман, В. (1998): Эдип. СПб. / Нью-Йорк. Гаспаров, М. (1986): Историческая поэтика и сравнительное стиховедение (проблема

сравнительной метрики) // Мелетинский, Е.М. et al.: Историческая поэтика: Итоги и

перспективы. М. 188-209. Гецевич, Г. (1995): Стихи. М.

Грицанов, А. / Можейко, М. (2001): Постмодернизм. Энциклопедия. Минск. Дидусенко, М. (2006): Из нищенской руды. М. Знаменская, И. (1997): Глаз вопиющего. СПб. ← 213 | 214 →

Зубова, Л. (2004): Я? (Проблема персональности в современной поэзии) // Grelz, K. / Witt, S. (eds.): Telling forms. 30 essays in honor of Peter Alberg Jensen. Stockholm. 402-415.

Зубова, Л. (2009): Глагольная валентность в поэтическом познании мира // Фатеева, Н. (ред. ): Язык как медиатор между знанием и искусством. Сборник докладов международного научного семинара «Проблемы междисциплинарных исследований художественного текста». М. 39-55.

Зубова, Л. (2010): Языки современной поэзии. М.

Зубова, Л. (2012a): Конфликт между грамматикой и лексикой в современной поэзии // Абдулхакова, Л. / Копосов, Д. (ред.): Русский язык: функционирование и развитие (к 85-летию со дня рождения заслуженного деятеля науки РФ проф. В.М. Маркова): материалы Международной научной конференции (Казань, 18-21 апреля 2012 г.). Т. 2. Казань. 278-285.

Зубова, Л. (2012b): Возвратность в функционально-семантическом поле залоговости как объект поэтических экспериментов // Воейкова, М. (ред.): От формы к значению, от значения к форме: Сб. ст. в честь 80-летия А.В. Бондарко. М. 208-228.

Зубова, Л. (2012 c): Одушевленное и неодушевленное в современной поэзии // Вяткина, С. / Руднев, Д. (отв. ред.): Грамматика и стилистика русского языка в синхронии и диахронии: очерки. СПб. 435-457.

Зубова, Л. (2015): Неузуальные страдательные причастия настоящего времени в современной поэзии // Казанский, Н. (отв. ред.): ActaLinguisticaPetropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. Т. 11. Ч. 1.: Воейкова, М. / Сосновцева, Е. (ред.): Категории имени и глагола в системе функциональной грамматики. СПб. 63-82.

Иконников-Галицкий, А. (1998): θавор. СПб.

Кабанов, А. (2005): Крысолов. СПб.

Кибиров, Т. (2000): Amour, exil… СПб.

Ковтунова, И. (1992): Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. М.

Ковтунова, И. (1993): Принцип неполной определенности и формы его грамматического выражения в поэтическом языке ХХ века // Красильникова Е. В. (отв. Ред.): Очерки истории языка русской поэзии ХХ века. Грамматические категории. Синтаксис текста. М. 106-154.

Кривулин, В. (1998): Купание в иордани. СПб.

Кучерявкин, В. (2001): Треножник. СПб.

Лейкин, В. (1991): Образы и подобия. Л.

Лимонов, Э. (2003): Стихотворения. М.

Лосев, Л. (1999): Стихотворения из четырех книг. СПб.

Лотман, Ю. (1996): Внутри мыслящих миров. Человек – текст – семиосфера – история. М.

Ожиганов, А. (2015): Два введения в Игру стеклянных бус (венок сонетов) // Komaromi, A. (ed.; Electronic Archive Project for the Study of Dissidence and Samizdat): The Samizdat Journal 37 [Transcript based on the copy of „37“ № 5 (1976) at the Historical Archive, Institute for the Study of Eastern Europe, University of Bremen, F. 75]. Toronto. https://samizdatcollections.library.utoronto.ca/islandora/object/samizdat%3A37_5/datastream/PDF/view (8/05/2018).

Ордынская, М. (2008): Уже который год, лишь вечер настает… // ЛИТО Вячеслава Лейкина. 23. СПб. 131. ← 214 | 215 →

Павлова, В. (1999): Из книги «Площадь соловецких юнг» // Волга. 8, 1999. http://magazines.russ.ru/volga/1999/8/pavl.html (8/05/2018).

Падучева, Е. (2004): Динамические модели в семантике лексики. М.

Падучева, Е. (2006): Диатеза, генитив отрицания, наблюдатель // Храковский, В. С. / Дмитренко, С. Ю. / Заика, Н. М. (редколл.): Проблемы типологии и общей лингвистики. Международная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения проф. А.А. Холодовича. СПб. 103-109.

Паташинский, Д. (2006): Немного цвета. СПб.

Перельмутер, В. (1997): Пятилистник. М.

Петров, С. (1994): Я с жизнью рядом // Камера хранения: Литературный альманах. Вып. четвертый. СПб.

Плунгян, В. (2000): Общая морфология. Введение в проблематику. М.

Поляков, А. (2003): Для тех, кто спит. М.

Резанова, З. (1999): Язык и человек: субъектно-объектные отношения (варианты интерпретации в европейской культурной традиции) // Вестник Томского государственного университета. 268, 1999. 86-89.

Смирнов, И. (1994): Психодиахронологика. Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней. М.

Соснора, В. (2006): Стихотворения. СПб.

Степанова, М. (2001a): О близнецах. М.

Степанова, М. (2001b): Песни северных южан: Стихи. М. / Тверь.

Степанова, М. (2005): Физиология и Малая История. М.

Степанова, М. (2006): О // http://znamlit.ru/publication.php?id=3054 (8/05/2018).

Тестелец, Я. (2001): Введение в общий синтаксис. М.

Успенский, Б. (1994): Анти-поведение в культуре Древней Руси // Успенский, Б. : Избранные труды. Т. 1. М. 320-332.

Эпштейн, М. (2007): О творческом потенциале русского языка: Грамматика переходности и транзитивное общество // Знамя. 3, 2007. 193-208. http://znamlit.ru/publication.php?id=3230 (8/05/2018).

Юрьев, О. (2004): Избранные стихи и хоры. М. ← 215 | 216 → ← 216 | 217 →

Субъект и объект PR-деятельности.

   В заметке рассмотрим субъекты и объекты PR-деятельности, а также методы PR.

   В связях с общественностью, как в коммуникационном процессе выделяют  две группы,  с целью информационного воздействия: субъекты PR-деятельности и объекты  PR-деятельности. Рассмотрим каждый из этих элементов.

  Субъектами деятельности по связям с общественностью являются те, кто непосредственно ее осуществляют, а именно: специалисты по связям с общественностью, пресс-секретари, пресс-службы, отделы и департаменты по связям с общественностью, различные структурные подразделения, пресс-центры, PR-агентства и пр.

   Объектами PR-деятельности являются те, на кого непосредственно направлено PR-воздействие: целевые аудитории, целевые группы, СМИ,  общественность и общественное мнение.

   Коммуникационное взаимодействие между этими группами осуществляется по средствам PR-технологий с целью достижения определенных результатов (продвижения, формирования имиджа, создание репутации, увеличения продаж, паблисити и др.). Таким образом, методы PR– это  совокупность PR-технологий, которые влияют на отношение объекта PR к субъекту.

   Например, компания «ХХХ» по производству школьной формы разработала PR-кампанию, с целью продвижения своих услуг. Целевой аудиторией здесь будут являться родители детей школьного возраста и розничные продавцы. Продвижение будет осуществляться по средствам создания сайта, размещение пресс-релизов  и статей в целевых СМИ, продвижение в социальных сетях. На примере выделим объекты и субъекты PR, а так же PR-методы.

Субъекты PR-деятельности в примере – компания «ХХХ»  (ее PR-отдел)

Объектами PR-деятельности – родители детей школьного возраста, розничные продавцы, а также целевые СМИ.

Цель PR-деятельности – повышение продаж школьной формы.

Методами PR в рассмотренном примере будут являться создание сайта, размещение пресс-релизов  и статей в целевых СМИ, продвижение в социальных сетях.

Субъект КИИ или не субъект, вот в чем вопрос!

Материал также можно прочитать в блоге Павла Луцика «Информационная безопасность на 360°».

Кто же такие субъекты КИИ? По определению из 187-ФЗ субъекты КИИ — это государственные органы, государственные учреждения, российские юридические лица и (или) ИП, которым на праве собственности, аренды или на ином законном основании принадлежат ИС, ИТС, АСУ (далее обобщенно — ИС), функционирующие в 12 сферах (далее — указанные сферы). ФСТЭК объединяет энергетику и ТЭК в одну сферу, поэтому сфер 12, а не 13: в приказе ФСТЭК от 06 июня 2017 года № 227 это явно прописано, также это устно проговаривалось представителями ФСТЭК на конференциях.

Тут важно понимать — и это следует из определения в законе, — что к субъектам КИИ относятся не те организации, которые работают в указанных сферах, как некоторые это интерпретируют, а те, которым принадлежат ИС, функционирующие в этих сферах (хотя, как мы дальше увидим, это почти одно и то же). Отдельно стоит выделить государственные органы и государственные учреждения: бытует мнение, что все они являются субъектами КИИ. Но по определению (и частное мнение представителей ФСТЭК это подтверждает) государственные органы или государственные учреждения являются субъектами КИИ наравне с юридическими лицами лишь тогда, когда им на законных основаниях принадлежат ИС. Если у гос. органа или гос. организации нет таких ИС, то они не субъект КИИ.

Формально нигде в законодательстве или на каком-то ином уровне (кроме понятийного) не закреплено отнесение ИС к определенной сфере. Для себя на понятийном уровне я выделил два подхода отнесения ИС к определенной сфере: косвенный и прямой.

Именно с косвенного подхода рекомендует начинать ФСТЭК при определении принадлежности организации к субъектам КИИ.

Косвенный подход (подход ФСТЭК). ИС относится к определенной сфере в том случае, если она явно или косвенно обеспечивает реализацию функций, относящихся к определенным видам деятельности организации в рамках рассматриваемой сферы. В этом случае система может быть классической ИС и не выполнять специализированных функций, явно относящихся к данной сфере, но при этом обеспечивать реализацию критических для рассматриваемой сферы процессов.

В качестве примера можно рассмотреть систему продаж билетов на поезда и систему управления турникетами прохода пассажиров на ж/д платформы. Так, по функционалу система продаж ж/д билетов ничем не отличается от классической системы продаж билетов, например, в кинотеатре. А система управления турникетами прохода пассажиров на платформы работает аналогично системе управления турникетами в каком-нибудь бизнес-центре. Но при этом от работы системы продажи билетов на поезда и системы управления турникетами прохода пассажиров на ж/д платформы существенным образом зависит доступность транспортных услуг.

Примеров таких систем может быть много — и вообще, невозможно себе представить ситуацию, при которой организация осуществляет деятельность в одной из сфер и в рамках этой деятельности не имеет ни одной ИС, обеспечивающей реализацию процессов, если только она не делает все на бумаге.

Прямой подход. ИС относится к определенной сфере в том случае, если она выполняет специализированные функции, явно относящиеся к данной сфере, то есть является специализированной ИС в рассматриваемой сфере. При этом, скорее всего, эти специализированные функции и вообще отнесение самой ИС к сфере прописаны в проектной документации на систему (ТЗ, паспорт и т. п.).

Например, это может быть система централизации стрелок и сигналов на ж/д станциях. Тут вопросов о том, относится данная система к транспортной сфере или нет, не возникает. И думаю, что в документации на эту систему можно явно найти этому подтверждение.

* * *

В итоге в случае применения косвенного подхода при определении принадлежности организации к субъектам КИИ первостепенным становятся уже не ИС, а виды деятельности в указанных сферах. И если организация осуществляет виды деятельности, относящиеся к одной из указанных сфер, то автоматически найдутся ИС, явно или косвенно обеспечивающие реализацию процессов в рамках осуществления организацией соответствующих видов деятельности.

Именно с такого подхода рекомендует начинать ФСТЭК при определении принадлежности организации к субъектам КИИ. По рекомендации ФСТЭК, если по ОКВЭД, лицензиям, уставным документам или иным источникам организация попала в одну из указанных сфер (то есть основные виды деятельности организации принадлежат указанным сферам), то очень велика вероятность (примерно 100%) того, что у организации есть системы, связанные с основными видами деятельности (обеспечивающие их выполнение) и поэтому подпадающие под понятие «функционирующие в указанных сферах». Тут важно еще отметить, что у организации не все лицензии или записи в ОКВЭД могут быть актуальными, так как некоторыми видами деятельности организация на текущий момент может и не заниматься (занималась раньше или когда-то прописала некоторые виды деятельности на всякий случай). В этом случае по логике организация не является субъектом КИИ, но у ФСТЭК по этому поводу могут возникнуть вопросы, когда регулятор увидит, что по ОКВЭД или лицензиям организация занимается деятельностью, подпадающей под одну из сфер, но не предоставила результаты категорирования.

Если же ориентироваться на прямой подход, первостепенным становится установление наличия специализированных ИС, явно относящихся к определенной сфере. Если находится хотя бы одна такая ИС, то независимо от того, подпадает организация под одну из указанных сфер или нет, она становится субъектом КИИ. То есть возможна ситуация, когда организация по ОКВЭД, лицензиям и уставным документам не подпадает ни под одну из сфер, но при этом владеет специализированными ИС, которые под эти сферы подпадают — в результате организация автоматически становится субъектом КИИ.

Тут тоже важно отметить ситуацию, когда организация владеет специализированной ИС, функционирующей в определенной сфере, но по каким-то причинам не получила лицензии и (или) не указала в уставных документах виды деятельности, отнесенные к сфере, в которой функционирует данная специализированная ИС. В этом случае рекомендуется получить соответствующую лицензию и указать в уставных документах соответствующие виды деятельности (даже без привязки к 187-ФЗ), иначе это уже нарушение Федерального закона от 4 мая 2011 № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности». Также возможна и обратная ситуация, при которой организация подпадает под одну из сфер, но не имеет специализированных ИС, связанных с этой сферой, и поэтому не является субъектом КИИ.

* * *

Посмотрим сначала, как на практике выглядит процесс определения видов деятельности организации по ОКВЭД, уставу и лицензиям, а затем попробуем разобраться во всех возможных вариантах определения принадлежности организации к субъектам КИИ.

Рассмотрим процесс определения видов деятельности на примере одной из организаций сферы железнодорожного транспорта (не РЖД). Для определения видов деятельности данной организации по ОКВЭД воспользуемся одним из публичных сервисов, который в качестве источника информации использует в том числе ЕГРЮЛ, — www.list-org.com.

Вводим имя организации или один из других доступных параметров. В ответ получаем следующий результат:

Видим, что рассматриваемая организация имеет вид деятельности, явно подпадающий в сферу транспорта. При этом важно отметить, что данным и другими подобными ресурсами может и — вполне возможно — будет пользоваться ФСТЭК, особенно если учесть, что ресурс работает и в обратную сторону, то есть если указать определенный вид деятельности, то можно найти все организации, которые этот вид деятельности осуществляют. В частности, если в поиске указать полученный на предыдущем шаге вид деятельности 49.10.1, то в качестве результата можно увидеть количество и перечень всех организаций, осуществляющих данный вид деятельности.

Если же после просмотра информации по ОКВЭД еще остаются вопросы, переходим к просмотру лицензий, позволяющих осуществлять определенные виды деятельности. Сами лицензии или информация о них часто публикуются на официальном сайте организации. Собственно, там я одну из лицензий и взял.

По лицензии также видно, что деятельность организации явно попадает в сферу транспорта. Далее для чистоты эксперимента смотрим в устав организации (тоже взят на ее официальном сайте) и в очередной раз убеждаемся, что по осуществляемым видам деятельности организация попадает в сферу транспорта.

* * *

Рассмотрим теперь по очереди все возможные варианты, связанные с определением принадлежности организации к субъектам КИИ.

Организация подпадает под указанные сферы, и у нее есть специализированные ИС, функционирующие в указанных сферах. В качестве примера возьмем РЖД, владеющую упомянутыми выше системами централизации стрелок и сигналов на ж/д станциях. РЖД однозначно подпадает по ОКВЭД, лицензиям и уставным документам под сферу транспорта. А указанные системы явно (и по прямому, и по косвенному подходам) функционирует в указанных сферах. Таким образом, по обоим подходам РЖД — субъект КИИ.

Организация подпадает под указанные сферы, но у нее нет специализированных ИС, функционирующих в указанных сферах. В качестве примера возьмем другую организацию в сфере железнодорожного транспорта. Данная организация так же, как и РЖД, по ОКВЭД, лицензиям и уставным документам однозначно подпадает под сферу транспорта. При этом она не владеет подвижным составом, не управляет стрелками и сигналами на станциях и не оказывает непосредственно транспортные услуги, однако обеспечивают продажу билетов на пригородные электрички, а также управляет турникетами для прохода пассажиров на платформы с применением соответствующих систем, упомянутых выше. В этом случае по косвенному подходу (подходу ФСТЭК) организация подпадает под определение субъекта КИИ, а по прямому подходу — нет.

В подобном случае рекомендуется направлять официальный запрос во ФСТЭК за разъяснением. Именно так и поступила рассматриваемая в данном варианте организация, отправив в запросе информацию о себе и двух ключевых системах, о которых идет речь выше. От ФСТЭК пришел неожиданно конкретный ответ о том, что в соответствии с 187-ФЗ указанные системы функционируют в сфере транспорта, и поэтому организация является субъектом КИИ, а ее системы — объектами КИИ.

Открыт вопрос о наличии у ФСТЭК полномочий по официальному разъяснению норм 187-ФЗ.

Тут еще остается открытым вопрос о наличии у ФСТЭК полномочий по официальному разъяснению норм 187-ФЗ (Валерий Комаров недавно делал об этом отдельный пост). И хотя формально ФСТЭК на такие разъяснения не уполномочен, по факту на официальные письма с запросами на разъяснения регулятор постоянно отвечает — к тому же проверки субъектов КИИ, владеющих значимыми объектами, тоже будет проводить ФСТЭК. Более того, на одной из конференций представитель ФСТЭК говорил о том, что если они увидят массовое уклонение от исполнения 187-ФЗ (непризнание себя субъектом КИИ) и (или) непредоставление в разумные сроки перечня объектов КИИ, подлежащих категорированию, то ФСТЭК подготовит и внесет в правительство текст документа, на основании которого правительство потом выпустит соответствующее постановление о внесении изменений в КоАП, предусматривающее административное наказание для «уклонистов» и (или) организаций, затягивающих предоставление перечня объектов КИИ. Правда, по новой статье КоАП правоприменителем может стать и не ФСТЭК, но это уже совсем другая история.

Организация не подпадает под указанные сферы, но у нее есть специализированные ИС, функционирующих в указанных сферах. Чтобы не ходить далеко за примером, рассмотрим любой водоканал, о котором уже многое говорилось. Суть в том, что по косвенному подходу, предлагаемому ФСТЭК, водоканал не подпадает ни под одну из сфер. Конечно, некоторыми коллегами делаются попытки подвести его по лицензиям под сферу химической промышленности, но я лично лицензий водоканала, которые могли бы явно отнести его к сфере химической промышленности, не нашел. При этом у водоканала есть специализированные ИС, связанные с процессом химической очистки воды и по прямому подходу подпадающие под понятие «функционирующие в указанных сферах». Получается, что по косвенному подходу водоканал не подпадает под понятие субъекта КИИ, а по прямому — подпадает. Тут совет аналогичный — пишите письма во ФСТЭК или самостоятельно принимайте решение о том, что вы субъект КИИ. Если же самостоятельно принять решение о том, что вы не субъект КИИ, то в случае возможных компьютерных инцидентов, повлекших серьезные последствия, к вам могут быть применены серьезные меры (какие — пока не понятно, но, как говорится, следствие разберется, причем, возможно, что и по ст. 274.1 УК РФ).

Отдельно хотелось бы обратиться к регуляторам и законодателям с просьбой обозначить критерии отнесения ИС к определенной сфере либо скорректировать определение субъекта КИИ в 187-ФЗ для более однозначного определения принадлежности организации к субъектам КИИ.

* * *

В качестве выводов предлагается несколько советов организациям, пытающимся понять, субъект они или не субъект:

• Если по ОКВЭД, лицензиям, уставу и подобным документам вы относитесь к одной из сфер, то можете считать, что вы субъект, даже если вы полагаете, что у вас нет специализированных систем, функционирующих в указанных сферах (достаточно иметь обычные ИС, см. косвенный подход). Если все же сомневаетесь в этом, пишите письма во ФСТЭК.
• Если по ОКВЭД, лицензиям, уставу и подобным документам вы не относитесь ни к одной из сфер, но есть специализированные ИС, по логике функционирующие в указанных сферах, не отсиживайтесь — пишите письма во ФСТЭК, чтобы хоть как-то застраховать себя на будущее.
• Если вы подпадаете под действие 187-ФЗ, но не хотите признавать этого, в какой-то момент к вам могут постучать (правда, пока не совсем понятно какой именно регулятор) и попросить пересмотреть свой взгляд на данный вопрос. Ведь у регулятора есть все инструменты для этого (доступ к ОКВЭД, лицензиям, уставным документам). Лучше до такого не доводить.
• Актуализируйте свои лицензии и информацию об актуальных видах деятельности, которая попадает в уставные документы и ОКВЭД, особенно если эти виды деятельности подпадают под сферы из 187-ФЗ, но при этом вы считаете, что не являетесь субъектом КИИ, одновременно имея лицензии и записи в уставных документах и ОКВЭД, относящие вас к субъектам.
• Если вы не доверяете мнению ФСТЭК, считая (небезосновательно), что регулятор не уполномочен на разъяснение положений 187-ФЗ, можно направить в прокуратуру запрос о законной силе подобных разъяснений со стороны ФСТЭК или же сразу направить в прокуратуру запрос с разъяснением по интересующему вас вопросу относительно 187-ФЗ. Хотя лично мне слабо верится в то, что прокуратура ответит на такой запрос конструктивным образом.

P.S.:

• Запись выступления заместителя начальника управления ФСТЭК Елены Торбенко на «ТБ Форуме 2018» по теме категорирования объектов КИИ (про принадлежность хозяйствующего субъекта к субъектам КИИ — начиная с 3:15).
• Моя презентация по особенностям реализации требований 187-ФЗ (изображения выше взяты из нее).
• Презентации коллег о подходах и средствах защиты в разрезе КИИ.

Элементы административного правонарушения и их функциональность в деятельности полиции

Административное правонарушение — это противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое Кодексом об административном правонарушении[1] РФ или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность.

             Из понятия административного правонарушения определяются свойственные ему четыре признака: общественная опасность, противоправность, виновность и наказуемость деяния.

            Общественная опасность – означает то, что в результате совершения административного правонарушения причиняется ущерб (урон) правам и законным интересам граждан, общества и государства.

            Противоправность – означает то, что в результате совершенного деяния (действия или бездействия) нарушены нормы административного, финансового, трудового и других отраслей российского права.

           Виновность деяния подразумевает, что оно совершено при наличии вины, т. е. умышленно или по неосторожности. Отсутствие вины не позволяет считать данное деяние административным правонарушением.

            Наказуемость деяния означает, что за совершение административного правонарушения следует применение предусмотренных законодательством мер административной ответственности.

           Состав административного правонарушения — это совокупность установленных законодательством объективных и субъективных признаков, характеризующих действие (бездействие) как административное правонарушение.

           Согласно статье 24.5 КоАП РФ производство по делу об административном правонарушении не может быть возбуждено, а начатое производство подлежит прекращению при отсутствии состава административного правонарушения.

             В составе любого административного правонарушения содержатся 4 элемента: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона.

            Объектом административного правонарушения являются общественные отношения, урегулированные нормами права и охраняемые мерами административной ответственности.

            Объективная сторона административного правонарушения образует система признаков, предусмотренных правовыми нормами и характеризующих внешнее проявление данного деяния. К ним относятся:

противоправное действие или бездействие, наступившие вредные последствия, причинно-следственные связи между ними.

           Эти признаки являются обязательными признаками объективной стороны состава административного правонарушения.

          Субъектом административного правонарушения является физическое или юридическое лицо.

         Физическое лицо подлежит административной ответственности, если оно является вменяемым (статья 2.8 КоАП РФ) и к моменту совершения правонарушения достигло 16-летнего возраста (статья 2.3 КоАП РФ).

           Субъективная сторона административного правонарушения — это психическое отношение субъекта к противоправному действию или бездействию.

            Субъективная сторона административного правонарушения характеризуется наличием вины, которая может иметь две формы — умысел и неосторожность.

            В соответствии с пунктом 5 статьи 2 Федерального закона Российской Федерации от 7 февраля 2011 г. № 3 «О полиции» производство по делам об административных правонарушениях и исполнение административных наказаний является основным направлением деятельности полиции, а в пункте 16 статьи 12 сказано, что полиция обязана пресекать административные правонарушения и осуществлять производство по делам об административных правонарушениях, отнесенных законодательством об административных правонарушениях к подведомственности полиции.

           Главы 25-32 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, утвержденного Федеральным законом Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. № 195, определяют участников, применяемые меры и порядок осуществления производства по делам об административных правонарушениях, а статьи 28.3 и 23.2. КоАП РФ определяют составы правонарушений, по которым сотрудники полиции имеют право составлять протокол об административном правонарушении  и рассматривать данные дела.

Юрисконсульт правового направления

ОМВД России по Волосовскому району ЛО

майор внутренней службы                  Ю.Н. Шаталова

[1] Далее – «КоАП».

объект, предмет, предмет диссертации, объект диссертации, предмет исследования, объект исследования, предмет науки, объект науки, что такое предмет, что такое объект, предмет автореферат, объект автореферат, аспирантура.рф

Объекты патентного права

Общая информация об объектах патентного права

Чтобы обеспечить правовую охрану техническому решению, либо решению внешнего вида изделия промышленного или кустарно-ремесленного производства, оно должно соответствовать всем условиям патентоспособности, установленным в статьях 1350-1352 ГК РФ для того или иного объекта.

Условия патентоспособности

Если заявляемый объект соответствует всем условиям патентоспособности, то патентная экспертиза будет завершена решением о выдаче патента. Патент – охранный документ, который удостоверяет исключительное право физического или юридического лица на объект патентного права.

Cроки действия

Для каждого объекта патентного права установлены определенные сроки действия патента (ст. 1363 ГК РФ).

Срок действия патента на изобретение – 20 лет с даты подачи заявки.

Дополнительный патент на изобретение – для изобретений, относящихся к лекарственному средству, пестициду или агрохимикату, для применения которых требуется получение разрешения, срок действия патента может быть продлен не более чем на 5 лет (Порядок выдачи и действия дополнительного патента на изобретение и продления срока действия патента на изобретение или промышленный образец устанавливается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере интеллектуальной собственности.)

Срок действия патента на полезную модель – 10 лет с даты подачи заявки.

Срок действия патента на промышленный образец – 5 лет с даты подачи заявки. Срок может быть продлен на 5 лет по ходатайству патентообладателя, но не более чем на 25 лет.

Досрочное прекращение действия

Действие патента, а вместе с ним исключительное право, может быть прекращено досрочно, по следующим основаниям (ст. 1399 ГК РФ):

а) на основании заявления от патентообладателя о прекращении действия патента,

б) при неуплате в установленный срок патентной пошлины за поддержание патента в силе.

В случае (б) предусматривается возможность восстановления действия патента согласно условиям, указанным в ст. 1400 ГК РФ.

Восстановление действия патента

Восстановление действия патента осуществляется (ст. 1400 ГК РФ):

— по ходатайству патентообладателя либо правопреемника;

— в течение 3-х лет со дня истечения срока уплаты патентной пошлины.

Патентообладателю следует иметь в виду возможность возникновения права послепользования у третьих лиц, которые начали использовать патент после прекращения его действия (см. п. 3 ст. 1400 ГК РФ).

Патентообладатель и автор (ст. 1228 ГК РФ)

Автором результата интеллектуальной деятельности (РИД) признается гражданин, творческим трудом которого создан такой результат.

Запатентовать изобретение, полезную модель или промышленный образец может сам автор или группа авторов – физические лица, или юридическое лицо (в том числе работодатель по отношению к автору), к которому исключительное право перешло на основе договора.

Физическое или юридическое лицо, на чье имя выдается патент, является патентообладателем – обладателем исключительного права на РИД (права использования, распоряжения, запрета использования другими лицами).

Процедура патентования и её этапы

Патентование можно разделить на 4 этапа:

1. Составление заявки на получение патента и подача заявки в патентное ведомство.

2. Проведение формальной экспертизы.

3. Проведение экспертизы заявки по существу.

4. Выдача патента.

Оформление заявки на выдачу патента и дальнейшее взаимодействие с патентным ведомством может осуществлять как сам заявитель – физическое или юридическое лицо, так и его представитель или патентный поверенный.

При подготовке заявки необходимо руководствоваться §5 Главы 72 ГК РФ и соответствующими административными регламентами.

Состав заявки

Все юридически значимые действия, связанные с патентами на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, осуществляются при условии уплаты соответствующих пошлин!

Пошлины

Делопроизводство по экспертизе заявки на патентование объекта патентного права не может быть начато без наличия сведений, подтверждающих уплату соответствующей патентной пошлины.

Перечень юридически значимых действий, связанных с патентованием, размеры, порядок и сроки уплаты патентных пошлин установлены «Положением о патентных и иных пошлинах за совершение юридически значимых действий, связанных с патентом на изобретение, полезную модель, промышленный образец, с государственной регистрацией товарного знака и знака обслуживания, с государственной регистрацией и предоставлением исключительного права на наименование места происхождения товара, а также с государственной регистрацией перехода исключительных прав к другим лицам и договоров о распоряжении этими правами», утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 10 декабря 2008 г. № 941 (с изменениями и дополнениями).

Положением о пошлинах и ГК РФ предусмотрены основания для освобождения от уплаты пошлин и уменьшения их размеров.
 

п. 7 Положения – уменьшение размера на 30% в случае подачи заявки в электронном виде.

Способы подачи заявки

  признак   ДоступностьКалендарь Репозиторий   {
    def   find   (  resourceId  :   Resource  )  :   Future   [  AvailabilityCalendar  ] 
 }  

  объект   AvailabilityCalendarWrapper   {
    case   class   Find   (  resourceId  :   Resource  ) 
 } 

  класс   ДоступностьCalendarWrapper   (  CalendarRepository  : 
     AvailabilityCalendarRepository  )   extends   Actor   {
    импорт   AvailabilityCalendarWrapper._ 

    переопределить   def   получить  :   получить   =   {
      case   Найдите   (  resourceId  )   => 
        календарь Репозиторий 
         .   найти   (  resourceId  ) 
         .   для каждого   (  результат   =>   отправитель   ()  !   результат  ) 
          // НЕПРАВИЛЬНО! Возможно, отправитель изменился! 
   } 
 }  

  case   Найдите   (  resourceId  )   => 
    val   replyTo   =   отправитель   () 
    календарь Репозиторий 
     .  найти   (  resourceId  ) 
     .   для каждого   (  результат   =>   replyTo  !   результат  )  

  импорт   акка.паттерн. Труба 

  объект   AvailabilityCalendarWrapper   {
    case   class   Find   (  resourceId  :   Resource  ) 
 } 

  класс   ДоступностьCalendarWrapper   (  CalendarRepository  : 
     AvailabilityCalendarRepository  )   extends   Actor   {
    импорт   AvailabilityCalendarWrapper._ 

    переопределить   def   получить  :   получить   =   {
      case   Найдите   (  resourceId  )   =>   CalendarRepository  .   найти   (  resourceId  ).   труба к   (  передатчик   ()) 
   } 
 }  

  импорт   акка.pattern.pipe 

  объект   AvailabilityCalendarWrapper   {
    case   class   Find   (  resourceId  :   Resource  ) 
    корпус   класс   ModifiedCalendar   (...) 
 } 

  класс   ДоступностьCalendarWrapper   (  CalendarRepository  : 
     AvailabilityCalendarRepository  )   extends   Actor   {
    импорт   AvailabilityCalendarWrapper._ 

    частный   def   modifyResults   (  calendar  :   AvailabilityCalendar  )  : 
       ModifiedCalendar   =   {
      // Выполнение различных модификаций календаря 
      ModifiedCalendar   (...) 
   } 

    переопределить   def   получить  :   получить   =   {
      case   Найдите   (  resourceId  )   => 
        календарь Репозиторий 
         .  найти   (  resourceId  ) 
         .   карта   (  результат   =>   изменить результаты  ) 
         .   труба к   (  передатчик   ()) 
   } 
 }  

  импорт   акка.паттерн. Труба 

  объект   AvailabilityCalendarWrapper   {
    case   class   Find   (  resourceId  :   Resource  ) 
    корпус   класс   ModifiedCalendar   (...) 
 } 

  класс   ДоступностьCalendarWrapper   (  CalendarRepository  : 
     AvailabilityCalendarRepository  )   extends   Actor   {
    импорт   AvailabilityCalendarWrapper._ 

    переопределить   def   получить  :   получить   =   {
      case   Найдите   (  resourceId  )   => 
        Репозиторий календаря   .  найти   (  resourceId  ).   pipeTo   (  self  ) (  отправитель   ()) 
      чемодан   Календарь наличия   (...)   => 
        // Выполнение различных модификаций календаря 
        отправитель   ()  !   ModifiedCalendar   (...) 
   } 
 }  

  наше будущее  .  карта   (  результат   =>   Wrapper   (  результат  )).   труба к   (  сам  )  

 {
   "id": "НЕКОТОРЫЙ_ID",
   "from": "LAX",
   "to": "DSM",
   «дата»: «25.12.2015»,
   "callback": "http: //www/coolflightbroker.com/
      api / flightInfo / SOME_ID "
}